Я — содержанка. Если уйду, лишусь всего: ребёнка, денег, роскоши…
Но счастья нет.
Я всегда презирала провинцию. Узкие улочки, три лавки на весь посёлок, тишина, которая по вечерам давит, как тяжёлое одеяло. Зимой же — будто время застыло. Если бы тогда кто-то спросил о мечтах, ответила бы не задумываясь: «Только одна — сбежать. Навсегда».
Я не была красавицей, но рядом всегда был Витя — одноклассник, обожавший меня с первых лет школы. Он терпел мои капризы, резкость, ледяные взгляды. Даже когда я уезжала на лето к деду в деревню, по возвращении он всё так же ждал у крыльца, с тем же обожанием в глазах.
Мы с братом учились, отец остался без работы, мать копейки зарабатывала. Когда не было денег даже на парикмахера, я брала ножницы и стригла братьев сама. И вдруг осознала — у меня получается.
После выпускного, в глухой ночной тиши, меня осенило: этот навык — мой билет отсюда. Собрала чемодан и уехала в Москву. Поступила на курсы стилистов.
Учительница быстро разглядела во мне талант и взяла в свой салон. Благодаря клиенткам я освоила уход, стиль, научилась подавать себя. Сначала ходила в дешёвые кафе, потом — в шикарные рестораны. Мне нравилось, как на меня смотрят. Я будто перерождалась.
И там я встретила его.
Он поднял мою сумочку, которую я уронила, не заметив. Я помнила его хмурый взгляд за соседним столиком. Потом мы оказались рядом в метро. Он спросил, куда я иду, и — не помню как — я уже сидела в его «Мерседесе». Последняя модель, кожаный салон. По дороге рассказала о работе и вышла у своего дома.
Через месяц он пришёл в мой салон. Нашёл меня. Искал. Так всё началось.
Он был старше на 35 лет. Но смотрел на меня, как на чудо. Водил в лучшие рестораны, возил на курорты, селил в люксовые номера. Говорил, что любит. Я — простая девчонка из глуши — попала в сказку. И не хотела просыпаться.
Конечно, у него была жена. Но он клялся: между ними давно пустота. Дети? Нет, никогда. Тогда я поняла — это мой шанс.
Я была молода. Но разве возраст помеха материнству? Я знала: ребёнок навсегда привяжет его ко мне. Да и его ласка со временем стала даже приятной.
Я забеременела почти сразу. Жила, как во сне. Подарки, внимание, забота… Когда родилась Алина, он светился от счастья. Носил её на руках, как драгоценность, заваливал игрушками, платьями, золотыми серёжками.
Алина росла, как королевна. С няней, расписанием, уроками. А я бегала по спа-салонам, привыкая к новой себе. Стала капризной, резкой, могла накричать на горничную или визажиста. Я больше не была той провинциалкой. Я — Мать его дочери. И хотела большего.
Он купил мне салон, сделал владелицей. Подарил квартиру в центре, машину. Но статус содержанки не менялся. От этого внутри всё кипело. Я злилась. А он… начал контролировать. Запрещал гулять одной. Боялся, что уйду.
Всё это было прекрасно… но не хватало одного — свободы. Той, что когда-то дарил мне Витя.
Однажды в ТЦ я увидела его. Витю. Он шёл, обняв девушку с округлившимся животиком. В простых куртках, с тёплыми улыбками, они разглядывали детские вещи. Он не просто не узнал меня. Он смотрел сквозь, как на пустое место. С отвращением. С презрением. Прошёл мимо, целуя её в щёку. А я стояла, как опавший лист, оторванный от корней, которые когда-то дали мне силу.
Теперь я на перепутье.
Если уйду — потеряю всё. Алину. Деньги. Беззаботную жизнь. Его опеку. Если останусь — навеки останусь чьей-то содержанкой. Даже не женой. Просто удобной тенью.
Страшно. Старею. Не знаю, смогу ли ещё полюбить.
Страшно, когда Алина плачет ночами. Когда одноклассники дразнят её: «За тобой дедушка приехал». А я не смогу ответить на её вопрос: «Мама, зачем ты так поступила?»
Всё чаще просыпаюсь с мыслью вернуться в наш старый дом. Быть свободной. Просто жить. Но с полными карманами денег.
А потом беру кофе, смотрю в зеркало, набираю номер. Парикмахер, маникюр, шопинг, спа… Держусь за внешнее, лишь бы не слышать, как внутри всё разваливается.
Надолго ли меня хватит? Не знаю.
**Жизнь учит:** даже золотая клетка остаётся клеткой. Но понимаешь это слишком поздно.
