Мама пережила инсульт — и моя жизнь перевернулась… Теперь я — счастливейший из мужчин!
Я рано ушёл из дома — едва отзвучали последние аккорды школьного вальса. Отца не стало ещё в детстве, мать твердила, что ей никто не нужен, а я с малых лет грезил самостоятельностью. Учёба, работа, своя квартира — этот уклад меня устраивал. Одиночество не давило, а, напротив, дарило ощущение лёгкости. Так продолжалось годами, пока случай не вмешался в мою судьбу.
Прошло полтора десятка лет. Я стал телеоператором, как и мечтал. Работал на федеральном канале, зарабатывал прилично, объездил полмира, вращался в интересных кругах. Женщины тоже не обходили меня стороной — молодой, видный, с деньгами. Не скажу, что менял их, как варежки, — не в моём характере. Но и к семье не стремился: романы заводил, был верен, однако всегда первым обрывал связь. Мой друг как-то шутливо назвал себя «серийным однолюбом». Вот и я был таким. В перерывах между отношениями наслаждался свободой: никому не отчитываться, жить как хочется. Всё шло своим чередом, пока не раздался тот роковой звонок…
**Как гром среди чистого неба**
Звонили из больницы. У мамы случился инсульт. Для меня это было ударом. Она всегда казалась крепкой, полной сил — только недавно вышла на пенсию. Жила в родительском доме под Вологдой, ухаживала за яблонями, гуляла с псом по кличке Барс, встречалась с подругами. Я навещал её часто, дорога занимала чуть больше часа, и мне казалось, что она будет жить вечно — настолько она была энергичной.
Когда я увидел её в больничной палате, сердце сжалось: будто за одну ночь она постарела на десятки лет. Врачи успокоили — жизни ничего не угрожает, но о полном восстановлении речи не шло. Дни потянулись мучительно: первые сорок восемь часов казались вечностью, затем неделя, месяц… Маму выписали. И тут началось самое трудное.
**Возвращение домой**
Мама не вставала с постели. Реабилитолог, которого я нанял, честно сказал: она не хочет бороться. Потеряла волю, погрузилась в апатию. Я переехал к ней, сдал свою квартиру, нанял сиделку на день, а по вечерам сам ухаживал за ней: кормил, переодевал, разговаривал. Учился готовить под её неторопливые указания — теперь это моя страсть. Покупал её любимые пряники, ухаживал за садом, пытался вернуть ей интерес к жизни.
Но она словно отгородилась от мира. Казалось, вырастив меня, она решила, что её миссия окончена. А я не мог с этим смириться. Хотел вернуть ту женщину, что подарила мне свободу, научила любить и уважать себя.
**Судьба в образе незнакомки… из супермаркета**
Обычный вечер. Я зашёл за продуктами и, отвлечённый мыслями, резко развернулся — прямо перед женщиной. Из её рук выпала бутылка ряженки — стекло разбилось, молоко растеклось по полу. Я сунул ей пятьсот рублей, даже не извинившись толком, и поспешил к кассе. Стыдно, но я просто ушёл.
На улице я снова её увидел — и не смог пройти мимо. Подошёл, извинился искренне, а потом, сам не понимая почему, предложил подвезти. Она с лёгким недоверием, но согласилась. Так я познакомился с Таней.
Проводил её до подъезда, пожелал спокойной ночи и решил, что на этом всё кончится. Но на следующий день неведомая сила привела меня к её дому. Ждал, не зная зачем. Когда она вышла, пригласил на ужин. Она вежливо отказалась — сын ждал дома. Согласилась только на кофе как-нибудь. И наутро я снова стоял под её окнами. Так началось наше сближение.
**Не было бы счастья…**
Мы оба жили в бешеном ритме: работа, дом, заботы. Виделись утром за чашкой кофе. Она — спешила к сыну, я — к матери. На выходных проводили больше времени. И вот однажды рискнули съездить на пару дней в Карелию — покататься на лыжах. Казалось бы, романтика, но судьба подшутила: я неудачно упал и сломал ногу.
И тогда случилось невероятное. Мама, узнав о моей травме, словно очнулась. Сказала, что не может позволить, чтобы мы оба лежали. Потребовала вернуть реабилитолога и начала заниматься. Она встала. Просто встала. Мы плакали оба.
А Таня… Таня переехала ко мне — якобы временно, помочь, пока не снимут гипс. Но её сыну понравилось в доме с садом и псом, маме — идея «невестки» и внука. А я понял, что не хочу её отпускать. Через три месяца мы расписались.
В день свадьбы мама сказала: «Уже не верила, что ты остепенишься. Жил, как волк-одиночка». А я и сам не ожидал… Но теперь всё иначе. У нас двое детей, шумный дом, уютный очаг. И если бы не тот страшный звонок из больницы — возможно, я так и остался бы один.
Теперь я — по-настоящему счастлив.
